Голос в моей голове - Страница 130

130

— Да, — признался Раниор. — Но я узнал об этом только сегодня утром. Его вчера задержала стража, опознала в нем некроманта. Начальник тюрьмы сообщил об этом случае, и я решил проверить. Его зовут Эрстин.

— Его… — Таура гулко сглотнула, — казнили?

— Нет, — девушка облегченно выдохнула. — Завтра. — Таура с возмущением посмотрела на брата.

— Вы не отменили казнь? — спросил Натар.

— А я разве должен был? — ядовито спросил его Раниор. — У меня нет выхода. Некроманты должны быть все уничтожены. Это укрепит мой авторитет.

— Авторитет?! — воскликнула Таура.

— Таура, ты ничего не понимаешь, — герцог Деваль покачал головой. — У Раниора действительно нет выбора. Он будущий король, и если хочет продеражаться на троне, он должен действовать разумно. В данном случае, убить всех некромантов, которые оказались в столице. Жителям нужна надежда. Раниор ее предоставит. И, тем самым, раньше окажется на престоле.

— Однако я не собираюсь плыть с ним в одной лодке, пока он убивает моих… друзей! Да, я не разумна!

С этими словами Таура выскочила за дверь, громко хлопнув ею. Она нисколько не сомневалась в том, что помощники в освобождении Эрстина у нее будут.

Таура, высоко вздернув подбородок, подала руку Раниору, позволяя ему помочь ей взойти на ступеньку.

«Почти как на эшафот», — невесело подумала девушка.

Народ на площади собирался с самого раннего утра, желая поглазеть на казнь своего бывшего короля и последующую за ней казнь некромантов. Вчерашняя смерть не была публичной. Принц посчитал, что некромантов много, и пятерых убили в их камерах.

Для принца и его высокопоставленных «друзей» соорудили возвышение недалеко от помоста с виселицей. Раниор особо настаивал на присутствии своей сестры, принца Натара, Рикара Таоля, графа Ваддера и Брандира Веркина, барона Артола. Все четверо прекрасно понимали, почему они вдруг удостоились подобного внимания, однако возражать не стали.

— Прекращай дуться на меня, — едва слышно прошептал на ухо сестре Раниор. — Ты знаешь, почему я так сделал.

— Нир, этот разговор бесполезен. Не стоит, — с этими словами Таура села на предназначавшийся ей стул.

Глаза Раниора опасно сузились, но он так ничего и не сказал. Принц собирался сразу после коронации объявить народу о внезапно нашедшейся сестре, не называя, впрочем, ее настоящего отца. Деваля можно объявить просто доверенным лицом его матери, которому она поручила свою дочь перед смертью. Он был опекуном и воспитывал ее, как своего ребенка. Бастарда не потерпят даже в королевской семье. Люди поймут, почему королева решила спрятать свою новорожденную дочь от тирана — мужа, но не стоит давать пищу для дальнейших сплетен в отношении Тауриссы. Сейчас Раниор справедливо засомневался в своем решении. Что еще может выкинуть эта нахалка, когда станет принцессой? Он должен думать о королевстве, еще не отвоеванном, но уже ЕГО. Раниор стал все чаще замечать, что твердит эти слова, как мантру. Однако уверенности в них было все меньше и меньше.

Все приготовления были завершены. Герцог Миркер, находившийся внизу со стражей едва заметно кивнул, подавая сигнал принцу. Короля Варда уже доставили. С ним в это время находился маркиз Першо — второй приближенный Раниора. Пока только этим двоим он мог доверять, как себе. И в этом ощущал свою слабость.

Раниор поднялся со своего импровизированного подобия трона. Как принц, он еще не имел права претендовать на него, поэтому его кресло имело лишь смутное сходство с троном. Народ на площади затих, когда кронпринц поднял вверх правую руку. Миркер долго уговаривал его не читать обвинение самому, а предоставить это кому‑то из них. Но Раниор до сих пор считал вражду между ним и отцом чем‑то личным и просто не мог позволить кому‑то другому завершить ее.

— Народ королевства Бэрон, — обратился он к притихшей толпе. — Сегодня я собрал вас здесь ради печального и одновременно радостного события. Как вы знаете, на нашу страну напали некроманты. Они пришли с юга, разоряя деревни и убивая жителей. И не встретили ни малейшего сопротивления со стороны армии Бэрона. Воины хотели бы защитить свою страну и свои семьи, но… Но был приказ. Приказ, который никто из них не смел нарушить. Приказ подлого тирана, не заботившегося о своих подданых. Никто не смел его ослушаться, боясь навлечь на себя гнев. И я их понимаю. Я искал возможность освободить вас от тирана и нашел ее. Никто не может позволить себе подобные издевательства над подданными. Никто не должен остаться безнаказанным после того, как с его позволения были убиты сотни ни в чем не повинных людей. Мы собрались здесь, чтобы казнить предателя народа, предателя веры и священных законов Бэрона, короля Варда.

Раниор сделал паузу. Раздался цокот копыт справа от возвышения, на котором стоял принц. Оттуда медленно выехала тюремная повозка с осунувшимся, но чистым и опрятно одетым королем. Люди не должны его жалеть, поэтому, и только поэтому Раниор приказал привести его в надлежащий вид. Все должны видеть в нем тирана, злодея, эгоиста и самодура, но никак не жертву.

Толпа расступилась перед повозкой, которая остановилась только перед помостом. Короля вывели наружу, провели по ступенькам и остановили перед плахой. И только после этого Раниор достал из внутреннего кармана свиток с приговором. Он медленно развернул его, поверх листа бросил быстрый взгляд на отца. Черты его лица были искажены ненавистью и злостью. Внутри у Раниора что‑то дрогнуло. Нет, все правильно. Так и должно быть. Если бы у него было выражение мученика, его бы начали жалеть. Это никому не нужно. Ему в том числе.

130